Гера Греев - Истинно арийский попаданец [СИ, с иллюстрациями]

…. Они все явно из мира Зверя, но Великая Матерь, какие они все разные!

Ухаживающая за мной женщина, еще более громадная, чем мой зверь, которой стоит только положить прохладную ладонь на лоб и сразу приходит чувство защищенности. Пухленький «ищущий», с украшенным волосами лицом и глазами безумца. Старый и молодой, в одинаковых одеждах, с внимательными и безжалостными глазами «наказующих».

Этих двоих нужно опасаться — они сразу сотрут из реальности и меня и Зверя при первой же угрозе своей семье.

Совсем чуждый и трудный к пониманию мир. Хотя, что-то, есть вполне узнаваемо — ну например массаж; что-то очень интересное — как например введение из прозрачных мешков, через пустотелые иголки, напрямую в кровь лечебных или укрепляющих жидкостей; что-то не совсем понятное — как например прямое накачивание силы в кровь, с помощью света.

… Я сначала очень испугалась, когда они стали брать у меня кровь. Решила — магия смерти!

Но подошла ухаживающая и стала гладить меня по плечу, уговаривая как маленького капризного ребенка, а старший целитель спокойно стоял и ждал, когда я успокоюсь и разрешу ему действовать дальше.

Закапала в прозрачный мешок моя кровь, просачиваясь в прозрачный стаканчик и наполняя трубочку снизу и пройдя большую, гудящую и пахнущую грозой коробку, соединенную толстой колышущейся трубой с другой коробкой под столом, толчками возвращалась мне в вену.

Сразу по телу пошел жар и начала нарастать волна эйфории от избытка силы, которого так давно не знало измученное тело.

……

Геста повернулся от окна в изолятор к главному врачу — Ну так что у вас, все-таки, произошло утром?

… Ну, пока не очень понятно, мы начали с ней новую процедуру — ультрафиолетовое облучение крови. Для обычного человека противопоказаний, как правило, нет. Первое облучение сделали минимальной, тестовой дозой и посмотрели реакцию организма.

Практически обычная.

Сама процедура больную сначала испугала. Мы приостановили подготовку к облучению и подождали, пока она успокоится. Она вообще, на каждую новую процедуру реагирует несколько подозрительно. Судя по всему, не вполне доверяет нам или есть какие-то социальные табу.

Она вообще на работу с ее кровью реагирует несколько нервно.

Ну, мы пошли по обычному пути, разобрали аппарат и показали ей, что у него внутри.

… Как вы думаете, она что ни будь поняла из показанного?

Ну, сложно сказать, по крайней, мере глазами путь движения крови по трубкам отследила и успокоилась.

Такая, знаете ли, недоверчивая девочка.

Сегодня утром процедуру повторили, уже в полном объеме.

Реакция положительная, хотя, судя по явно выраженному эйфорическому состоянию, была некоторая передозировка.

Примерно минут пять она лежала и как многие больные при этой процедуре, прислушивалась к себе.

Судя по приборам, несколько возросла электрическая активность организма.

Затем она взяла парня за руку.

И вот тут, все начало шкалить.

Причем опять тот же эффект — показатели начали синхронно изменяться и у него и у нее.

Продолжалось это несколько минут, а, потом, она убрала руку и ей явно было очень плохо.

В общем, помотала нам нервы.

И вы понимаете, что интересно, состояние мужчины после этого явно улучшилось и она, судя по всему, не была слишком испугана — вроде как понимала, что именно произошло.

Знаете, такое впечатление, что она как-то может воздействовать на своего спутника, а сегодня утром, находясь под пост действием процедуры, просто переоценила свои силы.

Геста внимательно посмотрел через окно на больную, пытающуюся общаться с медсестрой — Сейчас она себя чувствует явно неплохо?

… Да, несмотря на этот странный припадок, настроение у нее хорошее.

Думаете повторить процедуру?

Честно говоря — даже не знаю!?

Приступ был явно связан не с самой процедурой, а с ее последующими действиями.

А что говорит Владимир Владимирович?

А что он может говорить!?

Раскричался, что в этот момент никто не снимал энцефалограмму с обследуемых и почему-то обвинил в этом нас. Требует немедленно повторить эксперимент.

Ну, немедленно — не надо, а вот, если решите повторить облучение, попробуйте действительно снять с них обоих полный мониторинг.

Вот только, постарайтесь объяснить девочке, зачем вы это делаете. Художника я вам пришлю, но, сначала, проработайте с ним, что именно и как будете разъяснять.

Если примите решение о процедуре, выполнить эту подготовку нужно до утра.

И пожалуйста, не давайте научникам излишне суетится около больных.

Врач хмыкнул — Ну, до утра мы подготовимся — не первый раз.

А вот насчет второго — это означает не пускать их в палату и вся делать самим.

Значить не пускайте, а прибориста вам в помощь пришлют.

Медик скептически посмотрел на Гесту и ухмыльнулся.

Берлин. Приемная канцлера Томаса.

Мюллер, срочно вызванный с нарочным к канцлеру, спросил Канариса, вошедшего в приемную, почти одновременно с ним — Мой дорогой Франц, это не по вашей ли милости я был выдернут из очень уютного и дружеского застолья!?

Что случилось?

… К сожалению, совершенно не в курсе — Но раз вызвали сразу нас двоих, что-то наверняка очень важное.

Министр внутренних дел, он же шеф Интерпола и шеф объединенной службы немецкой разведки были встречены в дверях секретарем и немедленно препровождены в кабинет канцлера.

Против обыкновения, Томас не встретил, их работая за столом или прямо в дверях, как в случае неофициального приглашение.

Канцлер, в глубокой задумчивости, стоял, отодвинув портьеру, перед темным ночным стеклом.

Канарис и Мюллер переглянулись, подождали пару минут, затем Мюллер вежливо постучал костяшками по краю стола.

Хозяин кабинета вздрогнул и обернулся — А, господа! Заходите и садитесь! Важная информация и я был вынужден оторвать вас от ваших дел!

Подождав, когда встревоженные чиновники устроятся за столом, Томас сел, и, сцепив перед собой кисти рук, устало произнес — У меня был сегодня очень сложный и напряженный разговор с Генсеком по поводу «Гитлеровского исхода».

За столом наступило напряженное молчание.

Канцлер продолжил — Мы были во многом правы в своих предположениях и, в тоже время, неправы в одном очень важном утверждении.

Были правы в том, что предполагали исход нацистов из нюренбергского стадиона и, так же как и Гитлер, были неправы, считая, что Геста и симбионт Плюмера пришли к нам из нашего будущего.